Лучший отпуск

Глава 1. Утро свободы

Первые лучи солнца, нежные, как шёпот, прокрались сквозь полупрозрачные занавески и коснулись её кожи. Алёна медленно открыла глаза, чувствуя, как тёплый свет скользит по её телу, очерчивая плавные изгибы плеч, тонкую линию талии, мягкие бёдра. Она потянулась, как кошка, наслаждаясь тем, как мышцы приятно напрягаются, а потом расслабляются.

Спальня дышала тишиной и покоем. Белоснежное постельное бельё, слегка помятое после сна, казалось ещё более чистым на фоне её обнажённого тела. Лёгкий ветерок шевелил полупрозрачные шторы, впуская аромат летнего утра — свежесть травы, сладковатую ноту цветущей липы где-то вдали. На тумбочке стояла небольшая ваза с полевыми цветами, которые она собрала вчера вечером, предвкушая этот день.

Сегодня начинался её отпуск. Целый год работы, стрессов, бесконечных отчетов — и вот, наконец, свобода. Никаких будильников, никаких спешных сборов. Только она, этот тёплый рассвет и никуда не нужно.

Алёна неспешно поднялась с кровати, чувствуя, как прохлада деревянного пола приятно щекочет босые ступни. Она даже не стала искать халат — сегодня она хотела чувствовать каждое движение своего тела без лишних тканей, без границ. Подошла к зеркалу, мельком улыбнулась своему отражению — растрёпанные волосы, сонные, но сияющие глаза, лёгкий румянец на щеках.

Ванная встретила её прохладой кафеля. Она умылась, ощущая, как вода смывает последние остатки сна, бодрит кожу. Капли задержались на её плечах, сверкая в утреннем свете, прежде чем скатиться вниз.

На кухне Алёна включила кофемашину, и аромат свежего каручино быстро наполнил воздух. Она нарезала свежий персик, выложила на тарелку творог с мёдом, насыпала горсть орехов. Просто, но так вкусно. И главное — не надо никуда торопиться.

Она села за стол, полностью обнажённая, чувствуя, как лучи солнца ласкают её спину. Первый глоток кофе — горьковатый, согревающий. Первый кусочек персика — сочный, сладкий. Она закрыла глаза и улыбнулась.

Сегодня всё будет иначе. Сегодня она принадлежала только себе.

Глава 2. Спонтанное решение.

По началу Алёна хотела весь день провести дома лёжа на диване и смотря какой не то сериал.

Алёна уже утонула в мягких подушках дивана, лениво щёлкая пультом. Телевизор бубнил что-то невнятное — то ли мелодраму, то ли ток-шоу, — но её мысли уже витали где-то далеко. Вдруг экран вспыхнул сочными красками: бирюзовая гладь, золотые пляжи, загорелые тела на шезлонгах.

«Райский отдых всего за 29 990!» — соблазнительно проскандировал диктор.

Она почувствовала, как в груди защемило. Год в душном офисе, бесконечные отчёты, начальник-самодур… А ведь могла бы сейчас лежать под шум прибоя, чувствуя, как солёные брызги остужают разгорячённую кожу.

— Чёрт возьми, — вдруг громко сказала она пустой квартире, — почему бы и нет?

Телефон мгновенно оказался в руках. Пальцы лихорадочно тыкали в экран:

Поезда — все места раскуплены за неделю

Авиабилеты — цены взлетели в три раза

Автобусные туры — последние места ушли вчера

— Автостопом так автостопом, — проворчала Алёна, стаскивая с себя плед.

Сборы

Шкаф распахнулся с характерным скрипом. Она провела ладонью по стойкам с одеждой, оценивающе прикусив губу.

Трусики:

— Кружевные, винно-красные — красиво, но для пляжа непрактично

— Хлопковые, спортивные — удобно, но уж слишком по-девчачьи

Остановилась на чёрных микрофибровых — облегают, как вторая кожа, но не натирают.

Шорты:

Джинсовые, короткие, с потёртостями на бёдрах — те самые, в которых её задница выглядит просто божественно.

Майки:

1. Облегающая чёрная — подчеркнёт изгибы

2. Свободная белая с глубоким вырезом — для соблазнительных намёков

На секунду задумалась о бюстгальтере, но махнула рукой — зачем, если под майками всё равно ничего не видно? Да и там все ходят без них.

Обувь:

— Сланцы с золотистыми блёстками — для пляжа

— Кроссовки белые — на случай долгой ходьбы. За одно в них и поеду.

Главный вопрос

Её пальцы замерли над пакетом с картонными коробочками. Внутри лежало… скажем так, её «личное собрание удовольствий».

— Брать или не брать? — вслух поинтересовалась она у зеркала.

Резиновый член (25 см, с реалистичной текстурой) был сразу отвергнут:

— Тащить этот монстра — всё равно чемодан отдельный везти.

Зато миниатюрный вакумный вибратор для клиторочка (розовый, бесшумный, с 10 режимами) легко умещался в ладони:

— Ты, красавчик, точно едешь со мной. Мало ли какие романтические приключения ждут?

С хитрой ухмылкой она засунула игрушку в боковой карман рюкзака, прихватив заодно пару пластырей — «на всякий пожарный случай».

Через 47 минут (она засекла) Алёна уже стояла на трассе 22К. Солнечные очки скрывали её глаза, но не скрывали аппетитный изгиб губ. Большой палец уверенно торчал вверх, а ветер ласкал ягодички, которые виднелись из её самых соблазнительных шорт.

Где-то там, за горизонтом, ждали:

— Тёплое море

— Загадочные незнакомцы

— И приключения, о которых она пока даже не догадывалась…

Глава 3. Ветер перемен

Солнце уже стояло высоко, раскаляя асфальт под ногами. Алёна шла по обочине, ритмично поднимая большой палец при виде каждой проезжающей машины. Пыль оседала на её голых плечах, смешиваясь с каплями пота.

«Все едут семьями, с детьми, собаками…» — мысленно вздохнула она, наблюдая, как мимо пролетает очередной минивэн с наклейкой «Крым или ЮБК» на заднем стекле.

Внезапно на обочине заскрипели тормоза. Грузовик-фура, покрытый слоем дорожной грязи, остановился в нескольких метрах от неё. Дверь кабины с лязгом распахнулась, и оттуда высунулось красное, небритого лицо водителя.

— Садись, красавица! — хрипло бросил он, поправляя промасленную майку, обтягивающую живот. — До Воронежа довезу… если отсосёшь поглубже.

Алёна замерла на секунду, затем медленно развернулась и пошла дальше, высоко подняв средний палец.

— Сам себе отсоси, обдолбанный! — крикнула она вдогонку, когда фура с рёвом тронулась, оставляя за собой облако выхлопных газов.

Прошло ещё минут десять. Алёна уже начала подумывать, не вернуться ли домой, как вдруг вдалеке послышался низкий рёв мотора. На горизонте появилась стремительная тень, и через мгновение перед ней замер тёмно-синий мотоцикл, сверкая хромом под палящим солнцем.

Водитель снял шлем, и Алёна увидела тёмные глаза, коротко стриженные волосы и лёгкую ухмылку.

— Куда путь держишь? — спросил он, перекинув ногу через сиденье.

— На море, — улыбнулась Алёна.

— А куда именно? Я в Крым еду.

— А мне просто на море, — рассмеялась она, пожимая плечами.

Парень оценивающе посмотрел на неё, затем кивнул в сторону заднего сиденья.

— Поехали, если не боишься. Только сначала заскочим в город — купим тебе шлем. А то гаишники не поймут.

Алёна не раздумывала ни секунды. Она ловко запрыгнула на мотоцикл, ощутив, как горячее седло обожгло бёдра. Её руки обхватили торс парня, пальцы вцепились в чёрную кожу куртки.

— Держись крепче, — предупредил он, и в следующее мгновение мир превратился в мелькающий поток красок.

Ветер бил в лицо, вырывал волосы из-под заколки, заставлял сердце бешено колотиться. Она никогда раньше не ездила на мотоцикле, и теперь понимала — это было ощущение полной свободы.

— Как тебя зовут? — крикнула она, прижимаясь ближе, чтобы её услышали сквозь шум мотора.

— Паша! — ответил он, слегка повернув голову. — А тебя?

— Алёна!

Он ухмыльнулся и прибавил скорость.

Дорога убегала вперёд, и где-то там, за горизонтом, ждало море… и что-то ещё, о чём она пока даже не догадывалась.

Глава 4. Первая остановка

Город Саров встретил их тихим послеполуденным зноем. Мотоцикл, снизив скорость, заурчал глуше, будто тоже устал от бесконечной трассы.

— Шлем тебе нужен, — сказал Паша, ловко лавируя между редкими машинами. — Видишь вон тот магазин с вывеской «Biker Gear»?

Алёна кивнула, прижимаясь к его спине. В витрине магазина поблёскивали хромом аксессуары, а на стендах красовались шлемы всех цветов радуги.

В магазине

— Этот тебе идёт, — Паша протянул ей шлем в стиле «ретро» с нежно-розовой полосой и козырьком.

Алёна примерила — лёгкий, удобный, с мягкой подкладкой. В зеркале её отражение улыбалось:

«Выгляжу как героиня какого-нибудь дорожного романа».

— Сколько с нас? — она уже доставала кошелёк, но Паша ловко перехватил её руку.

— Оставь. Пусть будет подарком на память о поездке. Да и штраф за его отсутствие выйдет дороже, — подмигнул он продавцу, который одобрительно кивнул.

Следующая остановка — местный магазин “Пятёрочка”.

— Голодный байкер — злой байкер, — пошутил Паша, набирая в корзину:

Два круассана с шоколадом;

Фрукты, сыр, хлеб и вяленое мясо — «на потом».

В автомате налили 2 кофе.

Они устроились на скамейке у входа. Алёна отломила кусочек круассана, наблюдая, как Паша откидывает голову, делая глоток кофе. Капля напитка задержалась у него на губе, и ей вдруг дико захотелось стереть её пальцем.

— Пообедаем позже, а то ехать надо — сказал Паша.

— Долго ещё ехать? — спросила она, отводя взгляд.

— Если без приключений — дня два. Но… — он ухмыльнулся, — со мной приключения гарантированы.

Снова в путь

Шлем плотно сел на голову. Паша завёл мотоцикл, и вибрация мотора отозвалась где-то глубоко в животе.

— Крепче держись! — крикнул он, и они рванули вперёд.

Алёна обняла его за талию, чувствуя, как ветер становится сильнее, а городские домики сменяются бескрайними полями. Где-то там, впереди, их ждало море…

И что-то ещё — то, что нельзя купить в «Пятерочке» и не положишь в рюкзак.

Глава 5. Река и откровения

Четыре часа дня. Солнце, хоть и клонилось к закату, всё ещё жгло немилосердно. Мотоцикл, свернув с главной трассы, нырял в зелёный тоннель просёлочных дорог, где воздух пахнет скошенной травой и особенным ароматом ферм.

— По М4 сейчас — как на скороводе, — крикнул Паша, ловко объезжая колею. — А здесь…

Алёна не слышала окончания фразы — ветер унёс слова. Но понимала: эти дороги были другой жизнью. Без рекламных щитов, без верениц фур — только бесконечные поля, изредка прерываемые стайками кур у деревенских заборов.

Остановка у реки

Вода блеснула неожиданно — узкая лента, перехваченная мостом. Паша сбросил скорость:

— Обед?

Алёна кивнула, чувствуя, как желудок просит подкрепиться. Они разбили импровизированный лагерь на песчаной косе.

Приготовление обеда:

✔ Паша ловко раскроил хлеб охотничьим ножом

✔ Алёна нанизала бекон на веточки — импровизированные шампуры

✔ Чай из термоса пах мятой и чем-то ещё, острым — «Мой фирменный», — подмигнул он

Они ели стоя, босыми ногами утопая в тёплом песке. Разговоры текли так же легко, как река:

— Я каждый год сбегаю, — Паша откинул чёлку на лбу. — Полгода коплю, три месяца живу в дороге.

— А зимой?

— Зимой чиню мотоциклы и мечтаю.

Алёна рассказала про офис, про начальника, который считал переработки нормой. Про квартиру, где живёт одна.

Купание

— Освежимся? — Паша стянул футболку, и Алёна невольно задержала взгляд на его животе — рельефном, с тёмной полоской волос, уходящей под пояс шорт.

— Я… без купальника, мочить его не хочу. Потом сырой везти в сумке не охото.

Паша рассмеялся:

— Ты что, никогда не купалась в походных условиях?

Он развернулся, и через мгновение его шорты и трусы лежали на песке. Спина — загорелая, с татуировкой дракона — на секунду напряглась перед прыжком.

— Или сюда! Я не буду смотреть. — его голос прозвучал уже из воды.

Алёна закусила губу. Пальцы дрожали, расстёгивая пуговицу шорт. «Он не смотрит…», — но это знание не мешало сердцу колотиться.

Вода оказалась немного прохладной, обжигающе контрастной.

— Ну как? — Паша плыл брассом, и капли сверкали у него на плечах.

— Класс! — она фыркнула, когда волна хлестнула в лицо.

Они устроили гонки до противоположного берега. Алёна проиграла, зато отчаянно смеялась, выплевывая воду.

Паша вышел первым. Алёна, притворяясь, что поправляет мокрые волосы, украдкой наблюдала:

— Как он вытирает грудь, отчего мышцы играют под кожей

— Как стекают капли по животу… ниже…

— И как его член, полувозбуждённый, колышется при каждом движении. Дааа он был не маленьким даже в нерабочем состояние. Алёна подумала, что наверное потолще её резинового будет если встанет.

— У тебя… красивое тело, — сказал Паша, протягивая полотенце и демонстративно глядя в сторону.

— Спасибо, — она закуталась в ткань. — Ты тоже… ничего.

Одевались молча, будто боялись нарушить хрупкое равновесие.

— До Каменска — без остановок, — Паша завёл мотоцикл. — Там есть байк-отель.

— Хорошо.

Алёна прижалась к его спине крепче, чем нужно. Двигатель взревел, и они умчались — навстречу закату, ночи и чему-то ещё, что уже начинало витать в воздухе между ними.

Глава 6. Байк-отель

Смеркалось. Трасса М4 встретила их жаром от раскаленного днём асфальта и редкими огнями фар. Мотоцикл, набрав скорость, летел сквозь фонари, словно космический корабль сквозь звезды.

Заправка-привал

На АЗС «Газпромнефть» их ждал:

Ужин из макарон с котлетой в пластиковой тарелке. Крепкий кофе из автомата с ванилью. Смешные селфи на фоне неоновой вывески, где Алёна корчила рожи, изображая «уставшую попутчицу»

— До отеля — рукой подать, километров 200 осталось — Паша потрепал её по плечу. — Там и отдохнём.

Спустя 2 часа они доехали до Каменс-Шахтинска.

Каменск-Шахтинский встретил их огнями «Стального коня» — легендарного места для мототуристов.

Что било в глаза:

— Парковка: десятки мотоциклов, от классических «Харлеев» до футуристичных кастомных моделей с шипами, неоновой подсветкой и граффити в стиле «Безумного Макса»

— Двор: скульптура из сварных деталей — трехметровый скелет на мотоцикле, в руках вместо руля — настоящий череп с горящими в глазницах LED-лампами а колёса от трактора.

— Стены: испещренные надписями вроде «Самара-Крым 2022» и «Кто здесь был — тот не забудет»

— Фоткаемся! — Алёна прыгнула на фоне «металлического призрака» — байка с крыльями из цепей.

Паша начал фоткать её на телефон.

Номер 13

Ресепшн выдал ключ от последнего свободного номера.

— Только двуспальная кровать, — сказал бородатый администратор, бросая взгляд на их загорелые ноги. — Дополнительное место — раскладушка за стеной.

— Я на ней, — кивнул Паша, но Алёна лишь хихикнула.

Комната оказалась шедевром андеграундного дизайна:

Кровать из старых покрышек, накрытых кожей

Люстра из мотоциклетных цепей

На стене — графити с надписью «Speed & Lust»

— Я в душ первая! — объявила Алёна, сбрасывая шорты.

После душа

Она вышла в одних трусиках, завернувшись в полотенце, и плюхнулась на кровать:

— О боже, моя бедная попа…

Паша, вытирая волосы после душа, застыл в дверях:

— Её ноги — стройные и загорелые.

— Полотенце, сползающее с бедер .

— Влажные волосы, падающие на подушку.

— Кто то мне массаж обещал? — она перевернулась на живот, и полотенце окончательно соскользнуло, открыв округлые ягодицы в кружевных трусиках.

Паша сел на край кровати. Его пальцы:

Сначала просто разминали уставшие мышцы

Потом нашли зажимы у копчика — Алёна застонала

Медленно зацепили резинку трусиков…

Он почувствовал, как дрожит её кожа.

В ответ она лишь глубже прогнула спину и ткань трусиков соскользнула с её ягодичек.

Его большие пальцы уперлись в ямочки над ягодицами. Она закусила губу, когда он добрался до внутренней стороны бедер. А когда его ладонь шлёпнула по самой мягкой части, Алёна прогнулась обнажив его взгляду мокрую от возбуждения киску…

— Кажется, массаж удался, — хрипло прошептал Паша, уже сбрасывая шорты.

Где-то за стеной ревел чей-то мотоцикл, но они уже не слышали ничего, кроме стука собственных сердец.

Паша сбросил шорты одним движением, и в полумраке комнаты его возбуждённый член напрягся, подрагивая в такт тяжёлому дыханию. Алёна, всё ещё лежавшая на животе, обернулась и закусила губу при виде его мощного тела — каждое движение мышц под золотистой кожей, каждая тень, скользящая по рельефу пресса.

Он опустился на колени рядом с ней, его горячие ладони скользнули по её спине, заставляя кожу покрыться мурашками.

Плечи — его губы обжигали каждый сантиметр, оставляя влажные следы.

Шея — он впился зубами в нежную кожу, и она вскрикнула, впиваясь пальцами в простыни.

Лопатки — его язык вычерчивал замысловатые узоры, медленно спускаясь ниже…

Алёна выгнула спину, как разъярённая кошка, когда его пальцы впились в её округлые ягодицы.

— Паша… — её голос дрожал, смешиваясь со звоном цепей за окном.

Он раздвинул её половинки, и горячее дыхание обожгло самую сокровенную часть.

— Первое прикосновение — кончик языка скользнул по её щёлочке, едва касаясь, пробуждая каждую нервную клетку.

— Глубже — он вонзился в неё, раздвигая губы, вылизывая сок, который обильно тек по её внутренностям.

— Игра — то быстрые круги вокруг клитора, то жёсткие толчки внутрь, то лёгкие щипки зубами.

А потом… его язычок коснулся задней дырочки, смазывая её слюною.

— А-а-ах! — Алёна вздрогнула, когда кончик языка упёрся в тугую розовую складку, лаская её в такт движениям между ног.

Она билась в постели, не в силах сдержать стонов. Всё её тело напряглось, как тетива, когда волны удовольствия начали накатывать одна за другой.

— Я… я… — она не успела договорить. Оргазм ударил, как молния, заставляя её трястись, сжимая простыни в конвульсиях наслаждения.

Ещё дрожащая, она перевернулась и впилась губами в его рот, давая ему вкусить себя. Её руки толкнули его на спину, и в следующее мгновение она уже сидела верхом, прижимая его член к животу.

— Моя очередь, — прошептала она, скользя вниз по его телу.

Его член пульсировал перед её лицом. Алёна облизнула губы и медленно, с наслаждением, принялась за дело.

— Головка — она целовала её, обвивая языком, чувствуя, как он вздрагивает.

— Ствол — губы скользили вниз, принимая его всё глубже, пока он не упёрся в горло.

— Ритм — то медленные, сладострастные движения, то быстрые, жадные толчки, от которых Паша хрипел, впиваясь пальцами в её волосы.

— Алёна… я не… — он пытался предупредить, но она лишь ускорилась, желая почувствовать его полностью.

Горячая волна хлынула ей в рот, и она приняла её, не отрываясь, пока его тело не обмякло в послетрапезной истоме.

Они лежали, сплетённые, как те цепи на стенах — крепко, навеки. За окном завывал мотоциклетный двигатель, но для них существовал только этот момент — липкий, жаркий, совершенный.

— Завтра рано вставать, — пробормотал Паша, но его рука уже снова скользила по её бедру.

Алёна лишь засмеялась и прижалась ближе.

Тела их слились в усталом танце — Паша, ещё мягкий, но уже теплеющий в её объятиях, Алёна, обвившая его ногами, как плющ. Кожа к коже, дыхание в дыхание.

Он ещё пытался что-то прошептать, но язык заплетался от усталости. Алёна прикрыла ему рот ладонью:

— Спи.

За окном мерцали огни Каменска, где-то далеко гудели моторы таких же беглецов, как они. Но здесь, в этой комнате с цепями на стенах, время остановилось.

Паша заснул первым — его член выскользнул из неё с тихим хлопком, оставив между бёдер липкую теплоту. Алёна не стала вытираться. Пусть останется, пусть впитается, как дорожная пыль в кожу.

Перед сном она поймала себя на мысли, что завтра — снова трасса. Снова ветер, снова километры, и неизвестно, что ждёт за поворотом.

Но это уже не пугало.

Глава 7. Утреннее пробуждение

Алёна проснулась от волны сладкого тепла, разливающегося между ног. Она приоткрыла глаза, и сквозь ресницы увидела Пашу, склонившегося над ней. Его горячее дыхание смешивалось с влагой её тела, а язык выписывал медленные, чувственные круги вокруг её клитора.

— Доброе утро — прошептал он ей.

— Мммм… Доброе утро — застонала она, запрокинув голову, и закинула ноги ему на плечи, позволяя ему погрузиться глубже.

Паша не заставил себя ждать. Его язык входил в неё, как бы вычерпывая её соки, заставляя бёдра Алёны дёргаться в такт. То нежные посасывания, то быстрые вибрации кончиком, от которых она впивалась пальцами в простыни. Её киска пульсировала, обильно орошая его подбородок, а он лишь глубже вгрызался в неё, словно хотел выпить каждую каплю.

Вдруг Паша остановился, заметив покраснение на её пятке.

— Алёна, ты ножку натёрла.

— Да, видимо, кроссовки немного жмут… — она лениво потянулась.

— Надо заклеить. Есть пластырь?

— В боковом кармане рюкзака…

Паша потянулся за рюкзаком, раскрыл карман — и замер. В его руках оказался маленький розовый вибратор с мягким силиконовым наконечником.

— Что это? — в его голосе прозвучал интерес.

— Э-э-э… массажёр, — смущённо ответила Алёна, чувствуя, как щёки наливаются румянцем.

— А как он работает?

— Я… тебе потом покажу…

— Покажи сейчас, — настаивал Паша, его глаза горели любопытством.

Алёна, не в силах отказать, взяла игрушку и прижала её к своей влажной щёлке. Клитор моментально погрузился в мягкое отверстие насадки. Она включила вибратор, и устройство тут же присосалось к её чувствительному бугорочку, начав методично посасывать его.

— О-о-о… — её глаза закатились, спина выгнулась, а пальцы вцепились в простыни.

Паша заворожённо наблюдал, как её тело реагирует. Мелкая дрож, как от электричества, пробегала по её животу. Стоны — прерывистые, хриплые, становились всё громче, а её киска пульсировала, выдавая новые порции влаги.

Не выдержав, Паша резко ввёл в неё свой твёрдый член, заполнив её до предела.

— Так лучше? — прошептал он, чувствуя, как её внутренности сжимаются вокруг него.

— О да-а-а! Глубже! — закричала Алёна, не выпуская вибратор из рук.

Они двигались в унисон. Паша мощными, глубокими толчками заставлял её тело подскакивать на кровати. Алёна увеличивала скорость вибратора, доводя себя до грани.

Всё её тело напряглось, как струна, и затем — взрыв.

Конвульсии — её киска сжималась волнами, выжимая из Паши последние силы. Громкий, хриплый крик сорвавался с её губ.

Паша вытащил член и обдал её живот и игрушку горячими струями.

Они рухнули рядом, обливаясь потом, их сердца бились в унисон. Алёна прижалась к Паше, а он обнял её, целуя в губы.

— Теперь я понимаю, почему ты поехала путешествовать одна, — усмехнулся он.

— Ага… но с тобой веселее, — она потянулась к его губам, и их поцелуй растянулся на долгие минуты.

За окном вставало солнце. Утро встретило их золотистыми лучами, пробивающимися сквозь маскировочную сетку вместо штор. Алёна потянулась, чувствуя приятную усталость в мышцах — вчерашние страсти и долгая дорога давали о себе знать.

— Нам пора, — пробормотал Паша, лениво проводя ладонью по её обнажённой спине.

— Поедем? — Алёна перевернулась к нему, её пальцы играли с цепочкой на его шее.

— Не торопись, — он поймал её руку и поцеловал запястье. — Сначала завтрак.

Открытая веранда отеля дышала духом свободы. Стены были украшены номерными знаками со всей России и гитарными струнами вместо держателей для салфеток. Барная стойка – сделана из старого мотоциклетного бокса, покрытого граффити. Лампы в промасленных банках из-под бензина. А ллавный декор – настоящий двигатель «Харлея» на постаменте с табличкой «Умер в 300 000 км. Да здравствует король!»

Они выбрали столик под тенью самодельного тента из армейской сетки. Рядом висел чёрный флаг с белой надписью «Ride or Die».

Официант (в рваной косухе и с рукавом тату) кивнул, услышав их выбор:

— Яичница-глазунья с перцем чили

— Два двойных эспрессо

— Сэндвичи с копчёной ветчиной и горчицей

— Будете мёд? — официант показал на банку с жёлтой наклейкой «Мёд от байкера Василия». — Собственная пасека.

— Обязательно, — улыбнулась Алёна.

Паша размазывал мёд по тосту, рассказывая про свои прошлые поездки:

— Однажды в Астрахани мне предложили обменять мотоцикл на верблюда.

— И? — Алёна подняла бровь.

— Верблюд не умеет делать вилли, — серьёзно ответил он, и они оба рассмеялись.

Позавтракав они пошли в номер собираться. Собрав рюкзаки, они вышли на парковку. Мотоцикл блестел на солнце — Паша ночью тайком протёр его полотенцем.

— Ты его помыл? — удивилась Алёна.

— Ухаживать надо даже за железными конями, — он шлёпнул её по попе, помогая сесть. — Держись крепче. Сегодня будем лететь.

Двигатель взревел, и «Байк отель» остался позади. Впереди — только дорога, ветер и синее-синее море…

Глава 9. Промокшие души

Проехав Ростов на Дону они свернули с шумной трассы на старую дорогу, петляющую между станицами. Южная сторона России раскрылась перед ними во всей своей щедрой красоте. Поля подсолнухов — бескрайние, как золотое море, их тяжёлые головки поворачивались вслед за солнцем. Стройные кипарисы гордые, будто часовые стояли на обочине, отбрасывая длинные тени. Ветви диких абрикосов, ломящиеся от оранжевых плодов, сладкий запах которых смешивался с пылью дороги. Беленые домики с голубыми ставнями, палисадники, утопающие в георгинах, и стайки кур, важно разгуливающих по улицам.

— Здесь даже воздух другой, — крикнула Алёна, вдыхая аромат нагретой земли и степных трав.

Они остановились у скромной столовой «У Любы», перед которой стояло с десяток фур.

— А тут есть то можно? — Усмехнулась Алёна.

— Видишь, сколько дальнобойщиков? — Паша припарковал мотоцикл. — Значит, кормят вкусно и недорого.

Внутри пахло борщом, свежим хлебом и чем-то домашним, уютным. Алёна акинула взглядом столовую и посетителей и вдруг…

Знакомый силуэт за дальним столиком — тот самый толстый дальнобойщик в промасленной майке, что предлагал Алёне «услугу за проезд».

Рядом с ним сидела придорожная девица:

Рыжие волосы — выгоревшие на солнце, собранные в небрежный хвост.

Длинные ногти — облупившийся лак, следы застывшего клея от накладных страз.

Взгляд — пустой, будто она уже сто раз слышала все эти байки и ждала только момента, когда можно будет уйти.

Дальнобойщик что-то увлечённо рассказывал, жестикулируя руками, а она кивала, механически посасывая трубочку в стакане с «Колой».

— Нашёл свою любовь, — усмехнулась Алёна.

— Что? — переспросил Паша.

— Да так, ничего…

Они заказали борщ с пампушками и компот из сухофруктов.

— Без супа нельзя, — сказал Паша, зачерпывая густую ароматную похлёбку. — Два дня на бутербродах — это преступление против желудка.

После обеда небо начало хмуриться. Тучи сгущались, как будто кто-то медленно затягивал над ними серое одеяло.

— Похоже, нас скоро намоет, — крикнул Паша, ускоряясь.

Первые капли упали на визор шлема Алёны. Через пару минут дождь превратился в настоящий ливень — стена воды, которая слепила и била по коже, как тысячи холодных игл.

Паша резко свернул под мост через речку, где было сухо, но сыро от брызг.

Под мостом они спешились, промокшие до нитки.

— Чёрт, — пробормотала Алёна, стряхивая воду с плечь.

Они стали раздеваться. Тяжёлые от воды футболки пришлось выкручивать. Шорты прилипли к коже, и Алёна с трудом стянула их с бёдер. Бель тоже промокло, и Паша с усмешкой наблюдал, как Алёна отжимает свои кружевные трусики.

— Дожди здесь начинаются и заканчиваются быстро, — сказал Паша, развешивая одежду на руле мотоцикла. — Через полчаса будет как ни в чём не бывало.

Они остались обнажёнными под мостом, и внезапно это стало самым естественным моментом в мире.

Алёна прижалась к Паше, чувствуя, как его тело согревает её. Они целовались, не обращая внимания на шум дождя грохочущий по металлическим опорам моста, круги на воде бесконечные, расходящиеся по реке и лёгкую прохладу которая остужала их разгоряченные тела.

Его руки скользили по её спине, её пальцы впивались в его волосы. Они смеялись, когда капли падали им на головы, и снова сливались в поцелуе, будто дождь был только для них.

Через 20 минут тучи разошлись, и солнце вышло, как будто и не было ливня.

— На юге всё сохнет мгновенно, — сказал Паша, снимая с мотоцикла ещё влажную одежду.

Они оделись — ткань была чуть сыровата, но тёплая.

— Высохнем на ходу, — ухмыльнулся Паша, заводи мотор.

Алёна запрыгнула на место, обняла его за талию, и они поехали дальше в сторону Крымского моста.

Глава 10. Крым

Солнце палило немилосердно, выжигая последние следы ливня на асфальте. Горячий ветер, словно фен, обдувал их тела, и уже через полчаса одежда стала почти сухой. Асфальт дымился, испаряя влагу, а над полями стояла лёгкая дымка — будто земля вздыхала после прохлады.

Огромная зона отдыха у Крымского моста встретила их шумом и движением. Гигантская заправка Лукойл с десятками колонок и автомойкой. Магазины с сувенирами, кафе с ароматом шашлыка, лавки с крымскими сладостями. Детские площадки — яркие горки и качели, где кричали малыши, пока их родители пили кофе.

Они купили чебуреков с мясом и ледяного лимонада, устроившись на скамейке под навесом.

— Ну что, море близко, — улыбнулся Паша, откусывая чебурек.

Досмотр на Крымском мосту прошёл быстро, и вот они уже мчались по белоснежным аркам, растянувшигося на 19 км, самого длинного моста в Европе.

Слева — Чёрное море, тёмно-синее, с белыми барашками волн. Справа — Азовское, бирюзовое, даже немного зеленоватое от водорослей и плоское, как зеркало.

— Паша, смотри! — вдруг закричала Алёна, тыча пальцем в воду.

Там, вдалеке, дельфины выпрыгивали из волн, сверкая мокрыми спинами.

— Красиво, да? — крикнул Паша, но Алёна уже не слушала — она снимала их на телефон, смеясь от восторга.

За мостом пейзажи резко изменились. Они выехали на трассу Таврида с восточной стороны Крыма. Места там пустынные, выжженная земля, редкие кусты, похожие на пучки колючей проволоки. Алёне стало грустновато.

— Не переживай, — Паша потрепал её по колену. — Сейчас выйдем ближе к морю, там будет куда живописнее.

Они свернули на Феодосию, старый серпантин, идущий вдоль берега. Дорога была разбитая, но виды — нереальные. Слева море, то бирюзовое, то изумрудное, с грохочущими волнами. Справа голые скалы, местами покрытые зеленью, как будто шапками зелёных островков.

К вечеру они добрались до арт-объектов, расположенных на берегу моря. Это место называлось Таврида Арт. Гигантский металлический человек, сидящий на скале и смотрящий вдаль. Огромные муравьи, карабкающиеся по камням — блестящие, как роботы.

Алёна фотографировалась на фоне каждого, улыбаясь и смеясь.

Там же находился знаменитый пляж “Ракета“. Белый песок, вода прозрачная, как стекло и космонавт с серфом у кромки волн. Вокруг пляжа стояли фудтраки с ход-догами, сладкими блинчиками, кофем и мороженым.

Всё это встретило их на пляже.

— Урааа, мореее! — вскрикгула Алёна, сбрасывая шорты на ходу и бежа к воде.

Паша не спеша разделся, наблюдая, как она плюхается в волны, смеётся и зовёт его.

Он нырнул следом, подхватил её на руки, и они кружились в воде и целовались, пока солёные брызги не начали щипать глаза.

После купания они поднялись на смотровую площадку.

Деревянная веранда, лавочки, перила а внизу — море у подножья скал, уже тёмное от наступающего вечера.

Белая блузка Алёны была завязана свободным узлом под грудью, оставляя полоску загорелой кожи на животе. Тонкая ткань трепетала на ветру, как парус, то прилипая к телу, то вздымаясь, обнажая Аленины аккуратные груди — небольшие, но идеальной формы, будто выточенные из мрамора теплого оттенка. Тёмно-розовые соски — уже набухшие от прохлады вечера и ласк тёплого морского бриза.

Паша прижался к её спине, его руки скользнули вперёд. Пальцы нахально дернули за концы узла — и блузка распахнулась, подхваченная порывом.

— Паш… — она попыталась прикрыться, но он уже обхватил её груди ладонями, его большие пальцы крутили соски, будто настраивая нежный инструмент. Её кожа покрылась мурашками. Дыхание участилось, смешиваясь с шумом волн внизу. Морской ветер лизал оголённое тело, а пальцы Паши сжимали грудь твердо, но нежно — как будто боялись причинить боль, но и отпустить не могли.

Алёна прогнулась, откинув голову ему на плечо. Его губы обжигали шею, зубы слегка впивались в место, где пульс стучал, как сумасшедший.

— Повернись… — прошептал он хрипло.

И когда она обернулась, их рты слились в поцелуе, солёном от морских брызг и сладком от её помады.

Где-то внизу разбивалась волна — ровно в тот момент, когда его язык вторгся в её ротик с тем же напором.

Закат пылал за их спинами, окрашивая кожу в золото и пурпур, но им было не до красот природы — они сами стали её частью.

— Красиво? — спросил он.

— Очень, — прошептала она, поднимая к нему голову.

Их поцелуй растянулся на весь закат.

— Это лучший отпуск в жизни, — думала Алёна, находясь в объятиях Паши.

Прислано: XP